Форум

- Тилль, только не за волосы!
А ведь мог уже начинать писать автобиографию «десять лет без кокса». Сорвался, втянул, запил спиртом и понеслася…
- Тилль, твою мать, я же сказал – не за волосы!
Без толку. Вырваться было нереально – красиво вздутые тренажерами мускулы не почти давали силы, силиконовые кубики пресса были подделкой… Ботинок на груди,
пол жесткий, несмотря на ковер, шипастый ремень петлей обхватил запястья. Тилль сграбастал в ладонь отросшие черные волосы, гель засох и ссыпался трухой прямо в ладонь, Рих, опасаясь за сохранность только недавно отбеленных зубов, поспешно открыл рот и заглотил стоящий – точнее, раскачивающийся на манер маятника – хуй как только мог глубоко. Этого оказалось мало – любимое развлечение обдолбанного Тилля – ебля в горло, блять, десять лет, ну погоди, сука, я тебе еще устрою, как прочухаешься… Риха с силой ткнулся носом в поседевшие жесткие волосы на лобке. Каждая непроизвольная попытка сглотнуть вызывала довольное сопение этого ебаного мудака – красная перекошенная рожа нависала, как злое солнце. Рих закрыл глаза, терзаемый ненавистью в первую очередь к себе – не надо было быть идиотом, он сам уговорил Тилля пойти на эту афтерпати. Наконец удалось нормально вдохнуть – мокрый от слюны подбородок, судорожная отдышка, начинающие синеть отпечатки тиллевских пальцев на шее и за ушами. Тилль нагнулся и с видимым удовольствием впился губами в скользкий рот. «Убью, тварь», - бессильно пообещал себе Рих, чувствуя впивающиеся в запястья ремни и насилующий его рот язык. Знакомый вкус и запах – только вместо неторопливой физиологичной обыденности сейчас неконтролируемый животный напор.
Рих надеялся обойтись отсосом – подставлять жопу Тиллю в таком состоянии было небезопасно для здоровья, причем, не только жопы.
От кокса со спиртом у Тилля больше почти не стоял, хотя он так и не кончил. Содрал с Риха штаны, безбожно обрывая пуговицы, трусы вслед за ними остались валяться неопрятной кучкой на полу; засунул Риху в рот пальцы, ну же, нетерпеливо пошевелил, три корявых мужских пальца, волосатых, с не совсем ровно обрезанными ногтями, ай, один таки зацепил нёбо, расцарапал, металлический сладковатый привкус, еще один, в рот больше не влезет. Тилль, блять, не влезет! Вытащил, протянулась длинная тонкая ниточка слюны. Рих судорожно задергался и изогнулся, стараясь расслабиться, ага, попробуй расслабиться валяясь без трусов на полу с задранными ногами, когда тебя ебут в жопу рукой. То есть пальцами. То есть пока только одним. Пока что…
Тилль несильно сжал зубами его сосок, скользнул губами к животу – в лихорадочно поблескивающих глазах - исследовательский интерес, детское любопытство. Второй прошел без натяга… Третий… если сложить… и не торопиться… Держать выдирающиеся ноги стало неудобно – хотелось не сводить глаз с запрокинутого раскрасневшегося лица Риха, с его искаженных губ, со страдальческого оскала, и при этом видеть разваленную на две половины задницу, собственные деловито и неспешно снующие в ней пальцы. Впился зубами в волосатую икру, опирающуюся ему на плечо – спазм и всхлип, теперь попробуем мизинец….
Больнобольнобольнобольнобольно… Рих взвыл, нечеловечески изогнулся, почти вырвался, пришлось дать увесистую оплеуху, привычно поставить его раком и втискивать пол-ладони, до основания большого пальца. Внутри было тепло, мокро, гладко, хотелось засунуть руку по самое плечо, влезть самому целиком, протиснуться в растянутую красную дырку с растертыми и распухшими краями. Рих уже не сопротивлялся – он извивался и стонал, как последняя блядь, грыз ковер и просил выебать – можно подумать, Тилль не этим сейчас как раз и занимался. Хотя, конечно, мог и просто выебать – от его заливистых стонов встал бы даже резиновый хуй, но так было интересней. Плавно подвигать рукой, пошевелить пальцами, ощущая упругую гладкость выстилки, держать вырывающееся потное тело – кусок мяса, нанизанный на руку. Притерся стоячим к мягким ляжкам – десяток фрикций, и кончил, целясь как раз между двух ямочек на пояснице.
Рих валялся на полу, свернувшись калачиком, на всякий случай повернувшись голой жопой к стене. Тилль вырубился и спал рядом, так и не доползя до кровати. Задницу саднило страшно, на пояснице неприятно стягивала кожу засыхающая сперма. Подсознание играло в непонятные штуки – Рих подполз к Тиллю, уткнулся носом в побывавшую в его жопе руку, судорожно вдыхал запах старой слюны, прямокишечной слизи, собственного одеколона, чужой спермы, и дрочил, сладко и неторопливо, вновь и вновь представляя себе раздирающий его горло хуй. «Все же завтра надо будет подстричься», - мелькнуло в голове неуместно и невпопад…