Форум

Полугодовой "творческий отпуск", как все его дружно окрестили, затянулся на незапланированную пару-тройку месяцев. Измотанные после Райзе-тура и следовавшей за ним почти без перерыва студийной работы, мы с энтузиазмом восприняли эту идею - всем хотелось отдохнуть, развеяться, побыть наконец с родными и близкими вдали от журналистов, фотографов и вездесущих фанов. Но я не могу так долго без работы и без них - людей, ставших почти родными за десяток с лишним лет, тех, с кем делил моменты триумфа и кризиса.
И не могу без него... Тилль не знает как дорог стал мне, не замечает по-детски искренней радости в глазах, когда наши взгляды встречаются. Для него я всегда был другом, пусть даже и самым близким, но не больше. Человеком, с которым можно просто развлечься когда одиноко, который поддержит и поможет если вдруг стало плохо. Понимал ли он почему я позволял так с собой обращаться, терпел все его многочисленные измены? Хотя... у нас ведь не было никаких договоренностей и обязательств друг перед другом. Это я был с ним, а он - всегда сам по себе. Мы лишь периодически трахались, ведь он так любил получать удовольствие, а я не мог отказать.
Подчас он появлялся у порога моего дома глубоко заполночь. Прижимал к стене едва я успевал захлопнуть дверь. Вцеплялся в растрепанные после сна волосы, целовал жестко и настойчиво до тех пор, пока я не начинал отвечать с той же грубой страстью. Его дыхание - алкоголь и табак - казалось затуманивало разум; срывая одежду я кусал его шею, плечи, не думая о том, что следы этой безумной ночи ему придется скрывать потом несколько дней. Мое тело было в безоговорочной власти его губ и рук - неожиданно нежных и вездесущих, будто он заботился чтобы каждый сантиметр моей кожи чувствовал пылающее пламя ладоней и желание горевшее в его сердце. Он отдавал часть этого огня мне, и тот вырвавшись наконец на свободу разливался внутри, согревая все мое естество... Потом на ослабевших ногах мы кое-как добирались до кровати, выкуривали сигарету - одну на двоих. Тилль засыпал почти сразу, а я подолгу слушал его тихое успокоившееся дыхание... Утром он просто уходил, будто ничего и не было. А я, как дурак, радовался даже этому. С грустью смотря вслед удаляющейся массивной фигуре, я был уверен что он придет еще, и я снова отдамся ему весь без остатка...
Но потом появилась она. Я думал сначала что это лишь еще одно его мимолетное увлечение, пока однажды крепко набравшись, он не признался что любил ее так как никогда никого не любил. И даже заявил позже то же самое в интервью какому-то журналу.
Он уехал с ней, не заметив как во мне разбилось что-то. Мечта, надежда?.. Тысячи осколков текли по венам, разрезая память, сдирая воспоминания. О нем, о днях когда он был рядом, о минутах истинного счастья. С вымученной улыбкой-оскалом я желал ему отличного отдыха, и он улыбался в ответ. Будто ножи полосовали грудину...а на лице - безупречная улыбка. Невыносимо! Я никак не могу усмирить эту боль, и только водка помогает хоть на время заглушить ее, провалиться в небытие где нет его, нет меня... Ничего. Лишь тишина, покой и тьма.

Я лежал на слегка потертом диване словно ненужная надоевшая игрушка, что преданно ждет, пока хозяин вновь обратит на нее свое внимание. Но он нашел себе другую - яркую, новую, интересную, а старую забыл наверно навсегда.
За эти полгода он звонил так редко, будто ему неприятно было лишний раз даже слышать мой голос на другом конце провода. Почему он так поступает со мной? За что? За мою поддержку, дружбу, искренность, за то что... полюбил его? А ведь по-настоящему я признал это только сейчас. К горлу подступил ком, я стиснул зубы изо всех сил сдерживая нахлынувший поток боли. Хватит с меня! Не позволю больше так издеваться над собой. Даже ему.
Вдруг стало нестерпимо холодно. Я поднялся с дивана, опрокинув стоявшую рядом недопитую бутылку, и спиртовые пары разнеслись по всей комнате. Не утруждаясь затереть кристально-прозрачную жидкость, я слегка пошатываясь побрел в ванную. Включил горячую воду, почти кипяток, на полный напор. Клубы пара тут же заполнили небольшое пространство. Вода будто медленно проникала под кожу, согревая и успокаивая. Глаза сами собой закрылись, и даже сердце как показалось стало биться чуть тише.
Не знаю сколько прошло времени до того момента, когда резкая трель засверлилась прямо в мозг. Звонили долго и упорно, и я решил все-таки вылезти из ванны - вода все равно почти остыла - и вырубить надоедливый телефон. Одевшись, вдруг сообразил что аппарат и так отключен. Краем глаза заметил, что за окном уже стемнело. И кого только могло принести так поздно? Никого не хотелось видеть сейчас, но настойчивость незванного гостя поражала. Открыв дверь, я долго не мог вымолвить ни слова. На пороге стоял Тилль, немного опустив голову, и тоже молчал.
- Здравствуй, Рихард. - наконец произнес он.
- Привет.
Тон получился каким-то бесцветным, хотя внутри кипели эмоции, смешиваясь в одно пока непонятное чувство.
- Можно войти?
- Зачем ты пришел?
- Рих, я хотел...
- Уходи.
Я попытался закрыть дверь, но его массивный ботинок не дал этого сделать.
- Не хочешь пускать - не надо, но пожалуйста выслушай меня.
- Я не хочу... слушать, говорить. Уходи, Тилль. - Напряжение и раздражение росли. Я чувствовал что начинаю злиться. - Оставь меня!
Голос сорвался на крик. Я резко толкнул Тилля в грудь, надеясь все же захлопнуть дверь. Но он всегда был сильнее. Без видимых усилий он отпихнул меня и зашел в дом. Схватил меня за руку и потащил в комнату.
- Отпусти меня! Немедленно!
Я извернувшись ударил его по лицу. Отчаянно, яростно. Он пошатнулся и ослабил хватку.
- Успокойся, Рих. Не нужно истерик. Я только хотел сказать что мы с Ка...
- Собираетесь пожениться? Я прав, да?! Не знаешь как сделать мне еще больнее? - Грудь бешенно вздымалась, кулаки сжимались все крепче.
- Черт! Помолчи же ты хоть минуту! Не ори и дай наконец сказать.
Уже не слыша его слов, с иступленной яростью я ударил снова. Тилль, потеряв равновесие, упал на стоявший сзади диван.
- Не хочу больше видеть тебя! - крикнул я, запираясь в своей комнате, оставив Тилля в гостиной.
Рухнув на кровать, я закрыл лицо руками и только сейчас заметил на них кровь. Его кровь. По щекам текли слезы злости, боли, отчаяния. Я ненавидел его и весь этот мир. Ненавидел себя за то, что любил Тилля так сильно.
- Я ушел от нее, потому что мне было плохо. Без тебя.
Я услышал его тихий голос и щелчок входной двери. Что я наделал? Если не остановить его сейчас, отпустить, то он не придет больше. Никогда. В одно мгновение я оказался на крыльце.
- Тилль! Подожди!
Он остановился, не поворачиваясь ко мне.
- Прости меня. Не уходи, прошу тебя... - Я приблизился и осторожно положил ладони на его плечи, боясь что он оттолкнет. - Пойдем в дом.
Тилль молча последовал за мной.
Я заглянул в его глаза - теплоту, нежность, а не злость и ненависть увидел я там, в этих бездонных и по-осеннему печальных озерах. Проклиная себя за все что наговорил и сделал, я был в состоянии сказать только одно.
- Прости, прости меня... - повторял я прижавшись к нему.
- Все хорошо, Рих. И ты...прости. - Он обнял меня тоже. - Я скучал без тебя. Все это время... - шептали его губы.
Кровь была в уголке его рта, я осторожно стер ее поцелуем. Тилль ответил незамедлительно, и я не отрываясь начал отступать к спальне, увлекая его за собой.
Кровать жалобно скрипнула от неожиданно обрушившегося немалого веса. Изголодавшиеся по знакомым, но слегка подзабытым ощущениям, губы и руки исследовали тела друг друга. Одежда стала лишней. Я ловил капельки пота, стекавшие по его шее и груди. Постель охватило пламя нашего желания и страсти. Огонь горел и внутри меня, но теперь я мог поделиться им с Тиллем...
Я впервые уснул раньше него, в его руках, а он слушал затихающее биение сердца, положив голову мне на грудь.
Утром он сказал, что теперь точно знает где его настоящее счастье, глядя в мои блестящие от слез глаза. На этот раз от слез радости.

9.06.06