Форум

Форум » Тут что-то бессистемное » Человек человеку волк
	перенос

Автор

Сообщение

draw

истеРИЧный

Не зарегистрирован
Зарегистрирован: 01.01.70
Рейтинг: 0

Отправлено: 11.08.05 05:18. Заголовок: Человек человеку волк

АУ-шка, руссише партизанен унд айн юнг дойче офицер....)))))

Маты, насилие, смерть персонажей со всеми вытекающими.
Кроме того, чисто по фактам фик не беченый. Если найдутся знатоки реалий, описанных в фике, милости прошу исправить. Кроме того, в тех редких фразах на дойче тоже, вероятно, полно ошибок, посему прошу меня опять же побетить.

Человек человеку волк

Птицы замолкли на некоторое время, испуганные чуждыми лесу звуками, но вскоре снова подали голоса, будто ничего не произошло. Солнце рваными золотыми лоскутками лежало на дороге, провалившись сквозь решето зелёных крон. Всё так же безмятежно дышало лето, чуть хмурое и огорчённое чем-то, а на пыльной грунтовке то тут, то там валялись распростёртые тела в серой форме.
- Хэндэ хох, собака, бросай оружие, мать твою! Хэндэ хох!
Они стоят, напряжённые, как готовые к драке звери, один – похожий на лешего, и другой – подтянутый, стальной и с прозрачными серыми глазами.
Оба целятся друг в друга из оружия. Лесной человек – из обычной двустволки, а стальной – из пистолета. Кусты зашуршали, и на дорогу с пригорка спустилось ещё несколько человек в потрёпанных грязных майках, все они направили на единственного выжившего из колонны оружие и орали одно и то же: «Хэндэ хох!»
Их было слишком много, прозрачные стальные глаза метались от одного к другому, стальная рука дрогнула. Вместо того чтоб взлететь к виску, «вальтер» упал в пыль. Чертверо «леших» налетели на замершего и растерянного молодого офицера Рейха, повалили его и принялись пинать ногами. Он мог только поднимать руки, защищая голову и жмуриться.
- Пашка, руки ему вяжи, суке этой!
Один из партизан, перекинув за спину автомат, ловко связал замершего немца. Потом его рывком подняли на ноги и поволокли в заросли буйного русского леса. Через минуту ничто не напоминало о перестрелке. Птицы щебетали, а на серых окровавленных мундирах лежали лоскутки солнечного света.

- Сколько вас? Где вы базируетесь?
Пощёчина.
- Я тебя спрашиваю, собака!
Пощёчина.
Тот же вопрос по-немецки, который задаёт уже другой человек – тощий, в треснувших круглых очках, немного похожий на выбравшуюся из канавы крысу.
Снова пощёчина. Серые глаза смотрят в пол. Красиво очерченные крупные губы сжаты.
Ещё двое стоят чуть позади – один маленький и юркий, а другой наоборот длинный, весь состоящий из плавных линий. Похожий на Дон или Волгу. Или любую другую полноводную реку, катящую свои волны через русские равнины.
Маленькая землянка. Розовеющее небо в разрывах лесных крон. Тишина. Только вопли на чужом языке и фразы на родном, но с сильным акцентом. И звонкие пощёчины. Скоро от них лопнет кожа на пылающих щеках. Сначала били кулаком в челюсть, даже выбили зуб. Но от таких ударов немец, несмотря на свои габариты, едва не валился на бок и подолгу приходил в себя. Но как удары, так и пощёчины не могли развязать ему язык.
- Вот скотина. В героя поиграть вздумал! – усмехнулся вихрастый черноволосый парень с ярко-голубыми глазами, который допрашивал пленника.
- Может, он немой, а? – предположил маленький. Тот, кого звали Пашкой.
Немец переводил глаза с одного на другого и бросал взгляд на тощего очкарика, словно надеясь, что тот объяснит ему всё. Но очкарик лишь поглядывал на своих товарищей. Длинный и вовсе молчал, перебирая детали разобранного «вальтера».
- Крыс, переведи ему. Если он сейчас же не расскажет всё, то мы ему хрен отрежем, а потом зароем в землю живьём. – раздражённо сказал голубоглазый.
- Когда ты уже свои зоновские привычки оставишь, а! – прошипел очкарик, к которому обращался тот, - так трудно запомнить простое русское имя Фёдор?
- Давай-давай, простой русский человек, переводи ему. – осклабился голубоглазый, особенно ехидно напирая на слово «русский». Пашка и длинный едва заметно хихикали. Достаточно было одного взгляда на лицо Фёдора-Крыса, с его выдающимся и специфическим профилем, чтоб усомниться в его национальной принадлежности «по паспорту».
Явно раздражённый, Крыс повернулся к пленнику и заговорил по-немецки. Серые глаза теперь смотрели не в пол, а вперёд.
- Ну, прочувствовал? – подмигнул немцу голубоглазый.
Тот сглотнул, стараясь сделать это как можно незаметнее. И не издал ни единого звука.
- Нет, ну что ты прикажешь с ним делать! – оскалил прокуренные зубы в ухмылке голубоглазый, - Олег, давай, собирай его пистолет, из него же и пристрелим, чего свои патроны переводить!
Длинный, даже не поворачиваясь к окликнувшему его бесспорному вожаку в этой лесной стае, принялся собирать «вальтер» обратно. Немец метнул взгляд к очкарику с простым русским именем. Тот сказал по-немецки:
- У тебя последний шанс сказать. Иначе умрёшь.